Военный журналист: Мы не научились и не готовы врать, как российские СМИ

О предательстве сослуживцев в Крыму и причинах неспособности противостоять российской пропаганде рассказывает украинский военный журналист Леонид Матюхин.

Справка Еврорадио: Леонид Матюхин — капитан 2-го ранга, редактор отдела газеты Минобороны Украины "Флот Украины", временно с 8 августа до середины сентября — спикер АТО, в 2013 году — победитель мирового кубка WPA (World Powerlifting Alliance — Всемирный альянс пауэрлифтинга) среди военных и силовиков.

Еврорадио: Мать у вас белоруска, а отец — русский, все детство вы провели у бабушки в Гомельской области, жили, учились и служите в Украине. А кем себя считаете, какой национальности?

Леонид Матюхин: Если раньше, до всех этих событий, я чаще думал, что я русский, то сейчас чувствую себя частью народа, живущего в Украине. Правда, я не перестал чувствовать себя русским человеком, но все должны помнить, что Русь была одна — Киевская Русь, а Русь и Россия — это разные вещи. Так я думаю сейчас, когда россияне ведут себя не лучшим образом. Короче, чувствую себя русским человеком, но ни в коем случае не россиянином.

Еврорадио: С начала крымских событий вы были военным журналистом севастопольской газеты "Флот Украины". Как на самом деле все начиналось и как в Севастополе восприняли появление "вежливых зеленых человечков"?

Леонид Матюхин: От первого и до последнего дня, дня выхода 36-й отдельной бригады береговой обороны из Крыма, я находился не в Севастополе, а вместе с бригадой в окружении в гарнизоне "Перевальный". А как воспринималась... Никто из нас никогда не ожидал удара в спину — это же наши братья! И военные ждали приказа, точных указаний... Нет, это сейчас уже все понятно, но тогда мы даже представить себе не могли: "Как это — русские пришли к нам с оружием?!" Да нам было бы понятнее, если бы на нас инопланетяне напали. Люди, вместе с которыми мы были на учениях, на парадах вместе ходили, вдруг пришли к нам с оружием, чтобы "защищать нас от бандеровцев"! Которых до сих пор никто не видел. Но именно тогда мы наконец поверили, что у нас действительно есть армия. Лично я поверил в это после того, как увидел глаза солдат, которые сразу приняли решение и сказали, что будут до конца защищать свою родину.

Еврорадио: Я могу понять растерянность, но есть устав, по которому военнослужащий, охраняющий военную часть, обязан стрелять по нарушителям. Почему иногда даже этого не было? И почему многие остались служить в другой армии, когда "глаза говорили другое"?

Леонид Матюхин: Понимаете, Украина никогда не вела захватнических войн, и мы до последнего не могли поверить, что русские пришли стрелять. Мы до последнего надеялись. Вот когда брат будет стрелять по вам, вы же не ответите ему тем же, если вы нормальный, адекватный человек, правильно? Вы будете только сожалеть, что он такой. Вот и все, что я могу ответить на то, почему не стреляли. А почему многие остались... Для меня это и сегодня большой вопрос. Знаете, в нашей бригаде еще ​​20 марта никто не собирался переходить на другую сторону. И мне кажется, что-то произошло в ночь с 20 на 21-е. Потому что утром многие неожиданно изменили свое вчерашнее решение. Может, кого-то купили, а кто-то уже был куплен. Безусловно, мы видели отсутствие четкого руководства. Все, что мы слышали, — "Держитесь!" и "Вы герои!" Это мы слышали ежедневно, хотя никто из нас героем себя не чувствовал — все мы были реалистами, но... Я не знаю, почему они остались! Особенно если у мужчины растет дома сын. Что отец, когда сыну придет время идти в армию, который клялся одной стране, а потом остался служить другой, что он сыну скажет? "Иди, сынок, защищай родину, а не понравится ее защищать — примешь другую присягу"? Уверен, что мужчины, если они настоящие мужчины, уже пожалели, покаялись и уволились со службы. Ну, а кто остался служить... не мне их судить. Самым большим несчастьем в "Перевальном" было то, что остаться решили многие из командиров. А большинство из них было примером для своих подчиненных. Но это не оправдание: надел форму — служи родине, а не бери пример со старших товарищей, который предавали.

Еврорадио: Может, в ту ночь особенно сильно надавили на семьи офицеров? На ваших родных не давили?

Леонид Матюхин: Я не в первом поколении военный, поэтому у нас такого вопроса в принципе не возникало — оставаться ли. И скажу честно, я сразу сделал так, чтобы моя семья уехала из Крыма. А вот на семьи других офицеров конкретно давили. Говорили, что они живыми не уедут из Крыма, другие угрозы были. Сегодня я пытаюсь найти хоть какое-то оправдание тем генералам, которые остались в Крыму, и не исключаю, что их семьи стали заложниками.

Еврорадио: Где сейчас служите?

Леонид Матюхин: Редакция газеты вместе с флотом находится в Одессе. Но пишем сейчас больше о сухопутных баталиях — несколько дней, как вернулся из зоны АТО, ездили по освобожденным городам. Если кто-то чего-то не понимает, то хочу сказать: как только в города приходят силы АТО, там сразу появляются электричество, вода, дети идут в школу. А там, где появляются так называемые освободители из ДНР и ЛНР, у людей сразу начинаются проблемы: нет воды, газа, пищи, школы не открылись, детские сады не работают. Да и о чем мы вообще говорим?! Есть законы и есть понятие целостности страны — что там делают какие-то непонятные формирования? Да и уже, я думаю, не нужно говорить о том, что там воюют какие-то ополченцы, все прекрасно понимают, кто там воюет.

Еврорадио: Ну, воюют и добровольцы из России, один нам даже интервью давал — про защиту "русского мира" рассказывал...

Леонид Матюхин: Пусть те люди, которые за "русский мир", посмотрят, что это за организации вроде "Русской весны", "Русского единства", какая их суть. Многие из тех, кто сюда едет, не имеют информации о том, что здесь на самом деле происходит. Рассказывают какие-то сказки и на вопрос "Откуда ты такое взял?" отвечают: "Так вот же в телевизоре показывали!" А ты живого бандеровца хоть раз в жизни видел, где он, тот бандеровец? "Нет, не видел". А чего приехал? Спасать Украину от "бандеровцев"? Я еще в Крыму им говорил: "Мы, русские, не просили россиян нас ни от кого спасать — мы сами бы разобрались". Разумеется, политически не все поддерживали то, что происходило в нашей стране. Но это наша страна, и мы сами в ней должны разобраться. Думаю, не было бы всего этого, если бы не было целенаправленной пропаганды, что здесь доедают последнего русского. Я с вами говорю по-русски, и меня еще никто не съел. На том же Майдане как минимум половина людей была русскоязычных. Я уверен, что даже российские военные не совсем владеют информацией о том, куда они едут и зачем.

Еврорадио: Что самое страшное и опасное для журналиста в зоне АТО?

Леонид Матюхин: Рассказать вам про обстрелы? Так они там постоянно — что о них рассказывать. Там все опасно. Нет такого, что ты туда едешь и уверен, что все обязательно закончится хорошо — случиться может все. Поэтому обязательно нужно иметь бронежилет. И туда люди должны ехать исключительно по своей воле — нельзя, чтобы ехали те, кто не хочет, но ему редактор приказал, — может закончиться большими неприятностями.

Еврорадио: Вы говорили об отсутствии конкретных приказов и нормального командования во время крымских событий. А сейчас все это есть — слаженность, профессионализм и так далее?

Леонид Матюхин: Я, видимо, не уполномочен оценивать работу командования. В последнее время очень много критиков и критиканов. Мне кажется, что сегодня самая главная проблема в том, что многие говорят громкие слова о патриотизме, о необходимости объединения нации, но говорят они все это лежа на диванах. Я не прокурор, я не могу говорить о том, кто виноват, а кто нет. Но я не верю, что есть предатели в штабе АТО. Эти люди находятся там (в зоне военных действий — Еврорадио), и я не думаю, что там находятся предатели. Скорее предатели где-то в других местах. Критиковать можно многое, и аналитики могут быть разные, но не было у нас еще такой войны, понимаете...

Еврорадио: Сейчас много критики слышно в сторону батальонов добровольцев. Прежде всего им ставят в вину их определенную самостоятельность. А какое ваше к ним отношение?

Леонид Матюхин: Я не могу критиковать людей, которые бросили все и пошли защищать свою родину. И во всех батальонах я не был, чтобы в ообщем о чем-то говорить. Но однозначно: если бы было единое руководство, если бы оно было патриотическим и организм был единый и большой — все операции проводились под одним руководством, если бы они были засекречены и о них не знали все на свете, то, я думаю, давно бы это все закончилось.

Еврорадио: Сам не раз слышал от россиян об украинцах: "Они там все зазомбированы украинскими СМИ!" Зомбируете, стали уже пропагандистом матерым?

Леонид Матюхин: Еще в Крыму мы столкнулись с такой проблемой: мы не смогли так работать, как работала российская пропагандистская машина. Бывало, пока мы доходили от штаба до места нахождения части и постов, российские СМИ за 5-7 минут успевали передать, что в "Перевальном" идут бои и в атаку там уже несколько раз ходили... Мы были в шоке: мы не умеем так врать, нас этому не учили! Разумеется, в военной ситуации можно говорить не все, но врать нас не учили. Единственное, не все можно показывать, чтобы не привязывать репортаж к местности, но в остальном принципы журналистики у нас не изменились. Я понимаю, что это часть российской пропаганды — говорить, что мы все зомбированные. Зомбированные чем, о каком зомбировании они говорят? Что украинские военные защищают свою родину на территории Украины? Или зомбирование в том, чтобы говорить, что российских десантников, погибших в Украине, нет? Так кто кого зомбирует? Мы или те, кто говорил, что в Крыму нет российских солдат, а теперь говорит, что их нет на Донбассе? Да что говорить — вы же все помните сюжет о распятой в Славянске девочке. А кадры, которые российские СМИ выдают за кадры из Украины? Доходит до абсурда — они их даже из художественных фильмов о войне берут.

Еврорадио: Неужели вам слабо сварганить сюжет про распятого сепаратистами мальчика, чтобы поднять боевой дух армии?!

Леонид Матюхин: Не слабо, но мы не умеем пока что идти против совести. Мы не научились и не готовы так врать, как россияне — они к этому готовились давно. Я не знаю, что будет дальше, но так мы не можем. Это же надо идти против совести, а она у нас есть пока. Поднимать боевой дух на лжи? Нет, пока мы не готовы так врать.

УНИАН в Google News